Дело №

РЕШЕНИЕ

Именем Российской Федерации

31 января 2013 года город Новосибирск

Ленинский районный суд города Новосибирска в лице судьи Васильева Д.С.

при секретаре судебного заседания Гусаковой Е.В.

с участием представителя истца Угренинова Д.Ю., представителя ответчика Туева С.П.

гражданское дело по иску Буркова Сергея Александровича к ЗАО «Второй ипотечный агент АИЖК» о признании недействительными условий кредитного договора, применении последствий недействительности в виде возврата денежных средств, взыскании денежных сумм, процентов за пользование чужими денежными средствами, компенсации морального вреда,

УСТАНОВИЛ:

Бурков С.А. обратился в суд с иском к ЗАО «Второй ипотечный агент АИЖК» о признании недействительных условий кредитного договора, взыскании необоснованно удержанных процентов в сумме 426 530 рублей 54 копейки, взыскании процентов за пользование чужими денежными средствами в размере 3 127 рублей 89 копеек, расходов по оплате страховщику страховых взносов в размере 21 828 рублей 84 копеек, компенсации морального вреда в размере 300 000 рублей, штрафа в размере пятидесяти процентов от суммы удовлетворенных требований.

Свой иск мотивировал тем, что ДД.ММ.ГГГГ между ним и ООО КБ «<данные изъяты>» заключен кредитный договор, по которому он получил 1 670 000 рублей сроком на 180 месяцев (до февраля 2022 года) под 12,5 % годовых. Договором предусмотрено, что возврат кредита осуществляется ежемесячными аннуитетными (равными) платежами. Кредитным договором предусматривались меры обеспечения в виде страхования жизни и здоровья должника, а также риска утраты и повреждения заложенного имущества (квартиры), выгодоприобретателем по которому должен был быть кредитор. В период с марта 2007 года по август 2010 года он вносил платежи в погашение кредита и процентов по 20 662 рубля 40 копеек ежемесячно. В 2010, 2011 и 2012 годах он уплатил страховщику ОАО «<данные изъяты>» страховые платежи в размере 21 828 рублей 84 копеек. В сентябре 2012 года он полностью рассчитался по кредиту, погасив всю сумму долга и оставшиеся проценты. Общая сумма уплаченных им процентов составила 1 064 803 рублей 08 копеек. Между тем он погасил кредит не за 180 месяцев, а всего за 66 месяцев. Если бы ему был предоставлен кредит на 66 месяцев, то размер процентов составил бы всего 638 272 рубля 54 копейки. Полагает, что тем самым он переплатил проценты на сумму 426 530 рублей 54 копейки. Просил признать условия кредитного договора, приводящие при осуществлении заемщиком полного досрочного погашения кредита к увеличению общего размера процентов, а именно пункты 3.2, 3.3.6, 3.5.6 договора, ничтожными. Кроме того, банк навязал ему услугу по страхованию жизни и имущества, чем нарушил его право на свободный выбор услуг, что повлекло для него убытки в размере уплаченных страховых платежей. В связи с чем просил удовлетворить иск.

В судебном заседании представитель истца Угренинов Д.Ю. требования иска уточнил. Просил взыскать с ответчика излишне уплаченные проценты не за весь период действия кредитного договора, а только с ДД.ММ.ГГГГ, когда права по кредитному договору перешли к ответчику. Кроме того, уменьшил размер исковых требований о возмещении убытков в виде уплаченных страховых платежей до 18 081 рубль 43 копеек в связи с тем, что страховщик после досрочного расторжения договора страхования возвратил Буркову С.А. страховые платежи в размере 3 747 рублей 41 копейку. В остальной части иск поддержал.

Представитель ответчика Туев С.П. в судебном заседании иск не признал. Указал, что истец пропустил срок исковой давности по требованию о признании недействительными условий кредитного договора, поскольку договор заключен в 2007 году, а иск предъявлен в 2012 году. По существу иск основан на несоответствующем действительности предположении о том, что истец погашал досрочно сумму кредита не единовременным платежом в сентябре 2012 года, а в течение всего периода действия кредитного договора периодическими платежами. На самом деле досрочное погашение кредитного договора имело место только в сентябре 2012 года. Проценты за пользование кредитом рассчитывались с остатка задолженности по основному долгу, планируемый общий период погашения кредита к этому расчету отношения не имеет. Поэтому изменение периода погашения кредита вследствие досрочного погашения кредита не влечет за собой переплаты процентов. Кроме того, ЗАО «Второй ипотечный агент АИЖК» не является получателем платежей за период с марта 2007 года по ДД.ММ.ГГГГ, так как в права кредитора вступило только ДД.ММ.ГГГГ. Страхование не является навязанной услугой, а законным способом обеспечения иска. Договор, заключенный с Бурковым С.А., не являлся типовым. Страхование влечет за собой снижение риска невозврата процентов, а, следовательно, снижение процентной ставки. У Буркова С.А. был выбор либо страховать свои жизни и здоровье, либо выплачивать большую процентную ставку по кредиту. В связи с чем нарушения права на свободный выбор услуг нет.

Суд, выслушав объяснения и изучив материалы дела, приходит к следующему.

Из материалов дела видно, что ДД.ММ.ГГГГ между Бурковым С.А. и ОАО КБ «<данные изъяты>» заключен кредитный договор №, в силу которого банк предоставил заемщику в долг 1 670 000 рублей сроком на 180 месяцев (по февраль 2022 года) под 12,5 процентов годовых.

Порядок погашения долга и процентов предусмотрен пунктом 3.3 кредитного договора. В частности, этот порядок предусматривал, что заемщик вносит эти платежи в виде ежемесячного аннуитетного платежа, определяемого по установленной договором формуле.

В соответствии с информационным расчетом, прилагаемым к договору, Бурков С.А. обязан был в первый месяц уплатить только проценты, а последний месяц погасить оставшиеся платежи, а в течение промежуточных 178 месяцев уплачивать по 20 662 рубля 40 копеек ежемесячно. При этом данная сумма включала в себя погашение процентов, рассчитываемых за прошедший месяц от остатка основного долга. Размер погашения основного долга определялся как разница между установленным аннуитетным платежом в размере 20 662 рубля 40 копеек и рассчитанными ежемесячными процентами. Поскольку основной долг с каждым платежом уменьшался, при расчете платежа за следующий месяц размер процентов также уменьшался, а размер платежа в погашение основного долга – увеличивался.

Пунктом 1.4.2 кредитного договора в обеспечение исполнение обязательства заемщик обязался страховать свою жизнь и потерю трудоспособности, а также риск утраты и повреждения предмета залога – квартиры, на приобретение которой получался кредит, при этом первым выгодоприобретателем по договорам страхования должен был выступать банк.

Впоследствии ОАО КБ «<данные изъяты>» переуступил права кредитора по кредитному договору. С ДД.ММ.ГГГГ правообладателем прав кредитора по кредитному договору являлся ответчик ЗАО «Второй ипотечный агент АИЖК».

В течение с апреля 2007 года по август 2012 года Бурков С.А. уплачивал задолженность по кредиту равными платежами по 20 662 рубля 40 копеек ежемесячно.

Бурков С.А. также исполнял свои обязательства по страхованию жизни и здоровью. Так, ДД.ММ.ГГГГ он заключил договор личного и имущественного страхования с ОАО «<данные изъяты>», назначив первым выгодоприобретателем ЗАО «Второй ипотечный агент АИЖК». По этому договору в период 2010-2012 годов Бурков С.А. ежегодно уплачивал страховые взносы. Общая сумма уплаченных за этот период страховых взносов составила 21 828 рублей 84 копеек.

В сентябре 2012 года Бурков С.А. уплатил 1 382 596 рублей 40 копеек, досрочно погасив остаток основного долга в размере 1 369 500 рублей и процентов в размере 13 096 рублей 31 копейки.

ДД.ММ.ГГГГ Бурков С.А. заключил с ОАО «<данные изъяты>» соглашение о досрочном прекращении договора комплексного ипотечного страхования от ДД.ММ.ГГГГ. По этому соглашению ОАО «<данные изъяты>» частично возвратило истцу уплаченный за 2012 год страховой взнос в сумме 3 747 рублей 41 копейку.

Рассматривая требование представителя ответчика о применении пропуска срока исковой давности необходимо учесть, что в данном случае имеет место двусторонне обязательство, предполагающее его исполнение периодическими платежами. Это продолжаемое правоотношение, предполагающее исполнение по частям. Поэтому положения пункта 1 статьи 181 Гражданского кодекса Российской Федерации должны применяться с учетом существа указанного правоотношения. Для требований о применении последствий недействительности ничтожной сделки срок давности по требованиям о возврате исполненного по исполняемой периодическими платежами сделке должен исчисляться по каждому платежу отдельно. Что касается требования о признании такой сделки недействительной, то до тех пор, пока срок исполнения обязательства, исполняемого платежами (частями) не истек, суд вправе проверить законность возникновения основания такого обязательства, поскольку невозможно присуждение к исполнению очередных платежей в случае, если основание их возникновения незаконно. В случае, если срок давности для возврата исполненного по недействительной сделке в какой-то части периодических платежей истек, суд может отказать за пропуском срока исковой давности в применении последствий недействительности ничтожной сделки в данной части. Но в то же время, если сделка подлежит дальнейшему исполнению, это обстоятельство не является препятствием для признания тех или иных условий договора недействительными.

Поскольку с момента досрочного погашения кредита не трехлетний срок не прошел, суд полагает необходимым отклонить требование о применении срока исковой давности и рассмотреть данный иск по существу.

При оценке обстоятельств дела по существу суд исходит из положений пункта 1 статьи 809 Гражданского кодекса Российской Федерации, согласно которому если иное не предусмотрено законом или договором займа, займодавец имеет право на получение с заемщика процентов на сумму займа в размерах и в порядке, определенных договором.

Доводы истца основаны на ошибочном предположении о том, что по условиям кредитного договора размер ежемесячно уплачиваемых процентов зависит от предполагаемого периода полного погашения кредита. На самом деле из условий кредитного договора и информационного расчета размер ежемесячно уплачиваемых процентов непосредственно не зависит от этого периода. При определении размера уплачиваемых процентов за основу принимается величина остатка основного долга, процентная ставка и период пользования остатком основного долга. То есть проценты за пользование кредитом рассчитываются за прошлый период фактического пользования кредитом и не включают в себя период, в который пользование суммой кредита не происходило. Никакого авансового платежа процентов кредитным договором не предусмотрено.

Для иллюстрации данного положения достаточно проверить расчеты любой строки информационного расчета (л.д.22-26). Так, если взять 50-ый платеж (апрель 2011 года), то можно увидеть, что остаток долга после предшествующего платежа в марте 2011 года составил 1 468 139 рублей 32 копейки. Исходя из предусмотренной договором процентной ставки в размере 12,5 процентов и количества дней в апреле 2011 года (30 дней) размер можно рассчитать размер процентов 1468139,32/100*12,5/365*30 = 15 083 рубля 62 копейки. И действительно, в сроке 50 видно, что размер процентов составляет именно эту сумму (л.д.23).

Таким образом, для определения размера ежемесячного платежа процентов не имеет значения планируемый срок полной выплаты кредита. Этот размер зависит от величины остатка основного долга и прошедшего со времени последнего платежа времени пользования оставшейся суммой кредита.

Что же касается величины остатка основного долга, то истец Бурков С.А. вовсе не погашал его в тех размерах, которые он приводит в своих расчетах за 66 месяцев (л.д.37). По этим расчетам он должен был бы погашать ежемесячно 35 493 рубля 00 копеек. При внесении таких сумм действительно остаток основного долга уменьшался бы быстрее и, соответственно, был бы меньшим размер уплачиваемых ежемесячно процентов.

Однако в действительности Бурков С.А. не вносил платежей в размере 35 493 рубля 00 копеек. Он вносил ежемесячно лишь по 20 662 рубля 40 копеек, как и было предусмотрено кредитным договором. Уплата такой суммы не влекла досрочного погашения основного долга, а, значит, и уменьшения процентов за пользование кредитом.

Так, по расчетам истца в последний месяц погашения кредита (сентябрь 2012 года) сумма основного долга якобы составляла 1 227 рублей 54 копейки (л.д.38), в то время как в действительности в этом месяце размер задолженности по основному долгу составлял 1 369 500 рублей 09 копеек (л.д.35).

Поскольку в действительности в течение периода с марта 2007 года по август 2012 года досрочного погашения кредита не было, для выводов о том, что истец якобы уплатил проценты «авансом», или «с учетом периода 180 месяцев» нет никаких оснований. При досрочном погашении кредита в сентябре 2012 года истец уплатил проценты только за время, прошедшее после внесения предыдущего платежа (август 2012 года).

Таким образом, условия кредитного договора вовсе не приводят к увеличению процентной ставки по кредиту при осуществлении заемщиком полного досрочного погашения кредита, никакого необоснованного удержания с истца денежных средств не было. Обязанности по возврату денежных средств истцу при досрочном погашении кредита у банка не было.

В удовлетворении требований о признаний недействительными условий кредитного договора, о взыскании необоснованно удержанных денежных средств и процентов за пользование чужими денежными средствами необходимо отказать.

При рассмотрении требований о возмещении убытков, причиненных уплатой страховых взносов по договору страхования жизни и имущества суд не может согласиться с доводами истца о том, что данная услуга была навязана ему.

Данные доводы основаны на ошибочном толковании положений пункта 2 статьи 16 Закона Российской Федерации «О защите прав потребителей», в силу которого запрещается обусловливать приобретение одних товаров (работ, услуг) обязательным приобретением иных товаров (работ, услуг). Убытки, причиненные потребителю вследствие нарушения его права на свободный выбор товаров (работ, услуг), возмещаются продавцом (исполнителем) в полном объеме.

Необходимо учитывать, что по смыслу данной нормы речь идет о товарах (работах, услугах), не находящихся в непосредственной связи с приобретаемым товаром (работой, услугой) и не относящихся к ее содержанию. В противном случае навязанным товаром (работой, услугой) можно было бы произвольно считать наличие в их составе необходимых принадлежностей, которые хотя и могут в других случаях выступать самостоятельными товарами (работами, услугами), но в рамках данной сделки находятся в связи с приобретаемыми товарами (работами, услугами).

В данном случае страхование жизни и имущества является существенным условием кредитного договора, так как влияет на размер процентной ставки, с экономической точки зрения всегда включающей в себя плату за риск невозврата кредита. Чем меньше гарантий и выше риск невозврата, тем выше процентная ставка по кредиту. Страхование жизни и здоровья при назначении выгодоприобретателем обеспечивает исполнение обязательства и снижает риск невозврата кредита, а, следовательно, процентную ставку по кредиту. Действующее законодательство не ограничивает перечень способов обеспечения исполнения обязательств (пункт 1 статьи 329 Гражданского кодекса Российской Федерации), в связи с чем стороны вправе по своему усмотрению предусмотреть страхование в качестве одного из способов обеспечения обязательств.

Кредитный договор, заключенный ДД.ММ.ГГГГ между банком и Бурковым С.А., не являлся типовым договорам, заключенным с применением разработанным банком бланком. Этот договор не содержит ссылок на утвержденные банком типовые условия. Он составлен в виде письменного документа, выражающего волю обеих сторон (статья 160 ГК Российской Федерации).

При таких обстоятельствах истец не доказал, что он не имел возможности влиять на выработку условий кредитного договора, выражающего волю двух сторон. В условиях разнообразия предложения кредитных услуг и конкуренции между банками истец по своему собственному выбору принял вариант, при котором он оплачивает без каких-либо комиссий процентную ставку 12,5 годовых и страхует свои жизнь и имущество. Суд полагает такие условия разумными и не нарушающими права потребителя.

Более того, из содержания кредитного договора видно, что в случае его отказа от страхования не предусматривалось применения каких-либо безусловных санкций к заемщику. Так, по смыслу пункта 5.5 договора исходя из ситуации с платежами и иных обстоятельств банк мог как внести за заемщика страховые взносы при условии их последующего возмещения, так оставить без внимания отсутствие страхования.

Таким образом, обстоятельства дела свидетельствуют о том, что навязывания услуги страхования при выдаче кредита не было. В данной части иска также следует отказать.

В требованиях о компенсации морального вреда и взыскании штрафа за несоблюдение досудебного порядка урегулирования спора необходимо отказать, так как эти требования являются производными от основных требований. Кроме того, суд считает необходимым отметить, что истец не обращался к ответчику для урегулирования спора в досудебном порядке, что является необходимым условием для взыскания штрафа.

Поскольку дело разрешено не в пользу истца, его расходы на оплату помощи представителя возмещению не подлежат (статья 100 ГПК Российской Федерации).

Учитывая изложенное и руководствуясь статьями 194-199 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, суд